«ГУБОПиК схватил отчима прямо у ворот детского сада». Топовая белорусская каратистка рассказала, как ее семья жила после 2020
Ксении Дронченко 21 год. В 16 она выходила на женские марши. Теперь девушка собирает медали на чемпионатах — но уже для польской сборной.
Уроженка Хойников Ксения Дронченко с 9 лет в карате. На двух последних молодежных чемпионатах Европы ей не было равных в в разделе кумите в категории до 55 кг. Нюанс в том, что чемпионка представляет Польшу, а не родную Беларусь, за сборную которой выступала до 17 лет. Покинуть Родину Доронченко была вынуждена из-за угрозы политического преследования после выборов-2020 в отношении себя и своих родных.
В интервью телеграм-каналу «О, спорт! Ты — мир!» 21-летняя спортсменка рассказывает о преследовании семьи после выборов и о том, как обустроилась в Польше. Приводим основное.
В 2020 году, когда Ксения была на юниорском чемпионате Европы, ей позвонил отчим и сказал, что в квартире был обыск. Силовики перевернули всю квартиру, даже забрали старый дневник девушки.
У брата в детском саду начались проблемы, после того как отчима посадили, а мать была уже в Польше.
«Я жила с бабушкой, а в саду заметили, что за братом всегда прихожу только я, причем мне ж тогда не было 18 лет. Когда надо было подписывать какие-то бумажки, в саду просили передать их родителям или говорили, чтобы родители сами пришли. Я все время говорила, что передам, но в следующий раз снова приходила сама.
В какой-то момент в саду начали подозревать, что что-то тут не так. Бабушке позвонили из социальной службы, сказали, что придут к ней с проверкой. Пришли работники, дома мы были втроем. Посмотрели всю квартиру, холодильник, сходили на второй этаж (у бабушки в центре Гомеля двухэтажная квартира). В общем, облазили всю квартиру. По итогу сказали, что все хорошо, и ушли. А потом мы узнали, что в документах написали, будто бабушка инвалид, не ходит, у нас нечего есть, мы еле выживаем. По факту этого не было, но написали так, чтобы у нас были проблемы. Думаю, как раз из-за нашей гражданской позиции. Тогда я уже понимала, что надо уезжать».
Отчима Ксении посадили за участие в протестах и за комментарии.
«Когда он отводил брата в сад, его прямо у ворот схватил ГУБОПиК. Связали, головой в асфальт, а брат сам дошел до садика. Отчим сидел в Гомеле три месяца, потом его выпустили на какое-то время, он воспользовался моментом и убежал. К тому моменту я уже была в Польше. Брата перевезли чуть попозже. Чтобы соцслужбы не создали еще больше проблем, брат жил у тети, дяди и вообще в другом городе, а не с бабушкой».
Когда девушка переехала в Польшу, то пошла в клуб «Олимп» в Лодзи (Лодзь выбрали, потому что здесь жил ее дядя). Ее успехи заметили. Тренер польской сборной в прошлом году называл Ксению лучшей спортсменкой, которая тренируется в Польше, и, возможно, одной из лучших в мире. Полтора года назад Ксения получила польское гражданство.
Девушка рассказывает о семье. Отчим работал на «Гомельэнерго», мама была юристом, но после декрета не смогла вернуться в профессию. Спортсменка рассказывает, что ее семья интересовалась политикой еще до 2020 года и была против режима Лукашенко. Так что участие в акциях протеста — это логичный шаг.
«Интересно, что я не жила ведь не при Лукашенко, но все равно всегда была против него. Это и влияние родителей, а потом и влияние всего того, что я увидела в 2020-м. Как били людей, как относились не по-человечески. А когда узнала, что было в тюрьмах, просто мурашки по коже».
Фото в Instagram с бело-красно-белым флагом девушка не скрывала, даже находясь в Беларуси. «[Это было] конечно. Но никто и не требовал его скрыть, а мне самой не хотелось. Хотя, может, в школе и были определенные намеки, но, честно, не помню точно».
Она вспоминает, как в 16 лет чувствовала себя на акциях.
«Мы всегда ходили всей семьей, но было страшновато. Из-за того, что могут задержать, сделать все, что угодно. Но мы понимали, что нужно выходить, показывать свое отношение к ситуации. Плюс была гордость за беларусов, за нацию, приятно было видеть позитив, объединение народа. Так что страх смешивался с гордостью и счастьем. Мы ходили почти на все акции. И даже когда родители оставались дома, я сама ходила, например, на женский марш. Мне хоть и было страшно, 16 лет, но понимала, что надо. Знаете, я тогда больше боялась не за себя, а за родителей, за то, как они воспримут, если меня задержат. Родители иногда даже говорили, что лучше не надо, но я все равно уходила».
Теперь семья живет в польском городе Александрув Лудзкий, это в 16 километрах от Лодзи. На тренировки девушка ездит в Лодзь.
Спортсменка вспоминает белорусскую национальную сборную.
«Там каждый сам за себя. Особенно сильно это проявилось после «выборов»-2020. Все знали мою позицию, но поддержки я не увидела, люди боялись что-то сказать — все из-за страха потерять место в составе. Даже не знаю, или люди сами по себе такие, или их зашугали, но они молчали и боялись даже выразить поддержку мне. Хотя при этом никто из тех же тренеров, руководителей федерации на меня не давил за мою позицию, проблем не было».
Ксения рассказывает о выплатах от польской национальной сборной за ее успехи.
«В прошлом году за победу на чемпионате Европы я получила девять тысяч злотых (2160 евро) от президента страны и четыре тысячи злотых (960 евро) от города. В Беларуси такие деньги за победы на турнирах даже близко не дают — в разы меньше. А что касается ежемесячной зарплаты как члена национальной сборной Польши, то ее тут нет, но призовые по факту очень большие.
Когда мы ездили на соревнования в Беларуси, я сама должна была оплачивать проезд, проживание в отеле, питание, стартовый взнос. Федерация что-то оплачивала, но очень небольшую часть. В Польше все по-другому — я вообще ничего не плачу. (…)
Также в Беларуси я сама себе покупала экипировку, ту же защиту, кимоно. А тут у меня появились спонсоры, которые оплачивают».
Мать Ксении открыла свой бизнес — у нее салон красоты, там она еще работает мастером маникюра. Отчим работает таксистом. Брат ходит в школу.
Сама девушка, помимо спортивной карьеры, учится в медицинском университете Лодзи на диетолога.
«Еще живя в Беларуси, интересовалась правильным питанием, придерживалась его, два года не ела сахар. Читала много о еде, о белках, углеводах и так далее. Но у меня была и другая мечта — стать ветеринаром. Вот только в Лодзи нет университета, где можно получить диплом ветеринара, поэтому и выбрала специальность диетолога».
Комментарии